Действующие лица
Господин Журден - мещанин
Госпожа Журден - его жена
Люсиль - их дочь
Клеонт - молодой человек, влюбленный в Люсиль
Доримена - маркиза
Дорант - граф, влюбленный в Доримену
Николь - служанка в доме г-на Журдена
Ковьель - слуга Клеонта
Учитель музыки
Учитель танцев
Учитель фехтования
Учитель философии
Портной
Действие первое
Господин Журден буквально помешан на том, чтобы из мещан выбиться в дворянское сословие. Своим трудом он (потомственный торговец) заработал много денег и теперь щедро тратит их на учителей и «дворянские» наряды, всеми силами стараясь освоить «благородные манеры». Учителя потихоньку потешаются над ним, но поскольку господин Журден хорошо оплачивает их услуги, усердно льстят его «тонкому» вкусу и «блестящим» способностям. Господин Журден заказал учителю музыки сочинить представление с серенадой и танцами. Он намерен произвести впечатление на понравившуюся ему маркизу Доримену, которую пригласил отобедать в своем доме. Конечно, без посредничества настоящего дворянина Журдену никогда бы не добиться такой чести. Ho у него находится помощник. Это граф Дорант. Занимая у Журдена деньги и вымогая подарки для маркизы (которые затем преподносит ей от своего имени), Дорант постоянно обещает, что вскоре отдаст Журдену занятую сумму.
Действие второе
Учителя наперебой выслуживаются перед Журденом, уверяя его в том, что преподаваемые ими ему науки (танцы, музыка) - суть наиглавнейшие предметы в мире. Учителя даже утверждают, что все войны и распри на земле происходят исключительно от незнания музыки (которая настраивает людей на мирный лад) и танцев (когда человек поступает не так, как должно в семейной или государственной жизни, про него говорят, что он «сделал неверный шаг», а если бы он владел искусством танца, с ним бы никогда не случилось ничего подобного). Учителя показывают Журдену представление. Ему скучновато - все «благородные» представления всегда заунывны и действуют в них одни пастухи и пастушки. Здоровая же душа Журдена требует чего-нибудь более-жизненного и энергичного. He нравятся Журдену и инструменты, подобранные для оркестра учителями - лютня, скрипки, альт и клавесин. Журден - поклонник звучания «морской трубы» (музыкальный инструмент с очень резким и сильным звуком). Учитель фехтовани принимается ругаться с другими учителями и уверять, что без фехтования человек в принципе жить не может. Журден этого учителя очень уважает, поскольку сам - человек не из храбрых. Журден очень хочет постичь науку, которая из труса (путем заучивания разных приемов) сделает удальца. Учителя начинают драться друг с другом, Журден пытается их разнять, но у него ничего не получается. На его счастье появляется учитель философии. Журден призывает его силой слова утихомирить драчунов. Однако философ не выдерживает нападок конкурентов, утверждающих, что его наука - не главная, и тоже ввязывается в драку. Вскоре, впрочем, он, побитый, возвращается к Журдену. Когда тот принимается его жалеть, учитель философии обещает «сочинить на них сатиру в духе Ювенала, и эта сатира их совершенно уничтожит». Философ предлагает Журдену учиться логике, этике, физике, но все это оказывается чересчур заумным для Журдена. Тогда учитель философии предлагает заняться чистописанием и начинает объяснять отличие гласных звуков от согласных. Журден потрясен. Теперь он произносит звуки «а», «у», «ф», «д» не просто так, а «по-научному». К концу урока Журден просит учителя помочь ему написать любовное послание Доримене. Выясняется, что, сам того не подозревая, Журден всю жизнь изъяснялся прозой. Журден предлагает текст записки и просит учителя «покрасивее» его обработать. Учитель предлагает несколько вариантов, просто переставляя слова в предложении местами, причем получается не очень удачно. В конце концов они сходятся на первоначальном варианте, предложенном самим Журденом. Журден удивлен, как это он, ничему не учившись, самостоятельно придумал такой складный текст.
К Журдену приходит портной, приносит на примерку «дворянский» костюм. При этом Журден замечает, что камзол самого портного сшит из того же куска материи. Журден жалуется, что ему жмут башмаки, присланные портным, что шелковые чулки оказались слишком тесными и порвались, что рисунок на ткани костюма ориентирован неправильно (цветочками вниз). Однако портному удается всучить ему костюм и получить свои деньги, поскольку он постоянно повторяет, что именно так все и носят в «высшем» обществе. При этом портной обращается к Журдену не иначе, как «ваша милость» «ваша светлость», «ваше сиятельство», и польщенный Журден на все недостатки костюма закрывает глаза.
Действие третье
Появляется Николь. Увидев своего хозяина в этом нелепом костюме, девушка принимается так хохотать, что даже угроза Журдена побить ее не останавливает смех. Николь высмеивает пристрастие хозяина к «гостям из высшего общества». По ее мнению, они горазды только ходить к нему и наедаться за его счет, произносить ничего не значащие фразы, да еще таскать грязь на красивый паркет в зале господина Журдена. Госпожа Журден признается, что ей совестно перед соседями за повадки мужа. «Можно подумать, у нас каждый день праздник: с самого утра, то и знай, пиликают на скрипках, песни орут». Жена недоумевает, зачем Журдену в его возрасте понадобился учитель танцев: ведь у него по возрасту скоро ноги отнимутся. По мнению госпожи Журден надо думать не о танцах, а о том, как пристроить дочь-невесту. Журден кричит, чтобы жена молчала, что они с Николь не понимают пользы просвещения, начинает им втолковывать отличия между прозой и стихами, а затем - между гласными и согласными. Госпожа Журден в ответ на это советует выгнать всех учителей в шею, а заодно распрощаться и с Дорантом, который только тянет деньги из Журдена, а сам кормит одними обещаниями. Возражения мужа, что Дорант дал ему слово дворянина, что скоро вернет долг, вызывают у госпожи Журден насмешку.
Действие четвертое
Появляется Дорант, снова занимает деньги, но при этом упоминает, что «говорил о Журдене в королевской опочивальне». Услышав это, Журден перестает интересоваться разумными доводами жены и немедленно выносит Доран-ту требуемую сумму. С глазу на глаз Дорант предупреждает Журдена, что он ни в коем случае не должен напоминать Доримене о своих дорогих подарках, поскольку это дурной тон. На самом же деле роскошное кольцо с бриллиантом он подарил маркизе как бы от себя, поскольку хочет на ней жениться. Журден сообщает Доранту, что ждет их с маркизой сегодня на роскошный обед, а жену намерен спровадить к ее сестре. Николь подслушивает часть разговора и передает его хозяйке. Госпожа Журден решает никуда не уходить из дома, подловить мужа и, воспользовавшись его замешательством, добиться у него согласия на брак их дочери Люсиль с Клеонтом. Люсиль любит Клеон-та, и сама госпожа Журден считает его весьма порядочным молодым человеком. Николь же нравится слуга Клеонта Ковьель, так что едва поженятся господа, слуги тоже намерены справить свадьбу.
Клеонт же с Ковьелем, сильно обижены на своих невест, поскольку, несмотря на долгие и искренние ухаживания, обе девушки сегодня с утра, встретившись с женихами, не обратили на них никакого внимания. Люсиль и Николь, немного побранившись с любимыми и поупрекав их, рассказывают, что в присутствии тетки Люсиль, старой ханжи, они не могли вести себя свободно. Влюбленные мирятся. Госпожа Журден советует Клеонту немедленно просить руки Люсиль у ее отца. Господин Журден интересуется, дворянин ли Клеонт. Клеонт, не считающий возможным лгать отцу своей невесты, признается, что он не дворянин, хотя его предки занимали почетные должности и сам он честно служил шесть лет и самостоятельно нажил капитал. Все это Журдена не интересует. Он отказывает Клеонту, поскольку намерен выдать дочь замуж так, чтобы «ей был почет». Госпожа Журден возражает, что лучше выйти замуж за человека «честного, богатого да статного», чем вступить в неравный брак. Ей вовсе не хочется, чтобы внуки стыдились называть ее бабушкой, а зять попрекал Люсиль ее родителями. Госпожа Журден гордится своим отцом: он честно торговал, много работал, нажил и себе и детям состояние. Ей хочется, чтобы и в семье дочери все было «попросту».
Ковьель придумывает, как обмануть Журдена, сыграв на его раздутом самолюбии. Он подговаривает Клеонта переодеться в платье «сына турецкого султана», а сам выступает при нем переводчиком. Ковьель принимается льстить Журдену, говоря, что хорошо знал его отца, который был истинным дворянином. Кроме того, Ковьель уверяет, что сын турецкого султана влюблен в Люсиль и намерен немедленно жениться на ней. Однако, чтобы Журден был одного с ним круга, сын султана намерен присвоить ему титул «мамамуши», т. е. турецкого дворянина. Журден соглашается.
Доримена сокрушается, что вводит Доранта в крупные расходы. Она очарована его обхождением, но боится выходить замуж. Доримена вдова, первый ее брак был неудачным. Дорант успокаивает Доримену, убеждает, что когда брак основан на взаимной любви, ничто не помеха. Дорант приводит Доримену в дом Журдена. Хозяин, как учил его учитель танцев, принимается раскланиваться перед дамой «по науке», при этом отодвигает ее в сторону, поскольку ему не хватает места для третьего поклона. За роскошной трапезой Доримена хвалит хозяина. Тот намекает, что его сердце принадлежит маркизе. Ho в высшем свете это всего лишь фраза, поэтому Доримена не обращает на нее внимания. Зато она признается, что ей очень нравится бриллиантовое кольцо, подаренное якобы Дорантом. Журден принимает комплимент на свой счет, но, памятуя о наставлениях Доранта (о необходимости избегать «дурного тона»), называет бриллиант «сущей безделицей». В этот момент врывается госпожа Журден. Ока упрекает мужа в том, что он волочится за маркизой. Дорант объясняет, что обед организовал он для Доримены, а Журден просто предоставил свой дом для их встреч (что является правдой, поскольку Доримена отказывалась встречаться с ним у себя или у него дома). Журден же в очередной раз благодарен Доран-ту: ему кажется, что граф так ловко все придумал, чтобы выручить его, Журдена.
Начинается церемония посвящения Журдена в мама-муши. Появляются турки, дервиши и муфтий. Они поют какую-то тарабарщину и танцуют вокруг Журдена, кладут ему на спину Коран, паясничают, надевают на него тюрбан и, вручив, турецкую саблю, провозглашают дворянином. Журден доволен.
Действие пятое
Госпожа Журден, видя весь этот маскарад, называет мужа сумасшедшим. Журден же ведет себя гордо, начинает отдавать жене приказы - как истинный дворянин.
Доримена, чтобы не ввергать Доранта в еще большие расходы, соглашается выйти за него замуж немедленно. Журден произносит перед ней речи на восточный манер (с обилием многословных комплиментов). Журден зовет домочадцев и нотариуса, приказывает приступить к церемонии бракосочетания Люсиль и «сына султана». Когда Люсиль и госпожа Журден узнают Ковьеля и Клеонта, они охотно присоединяются к разыгрываемому спектаклю. Дорант, якобы чтобы успокоить ревность госпожи Журден, объявляет, что они с Дорименой тоже немедленно сочетаются браком. Журден счастлив: дочь послушна, жена согласна с его «дальновидным» решением, а поступок Доран-та, как думает Журден, - «для отвода глаз» его супруги. Николь Журден решает «подарить» переводчику, т. е. Koвьелю, а свою жену - кому угодно.
Комедия заканчивается балетом.
Очень краткое содержание (в двух словах)
Глуповатый мещанин Журден очень хочет стать уважаемым человеком в городе. Для этого он нанимает портных, учителей, заводит дружбу с аристократом Дорантом. Жена не разделяет этого стремления мужа, а Доранта считает мошенником. В тот день Клеонт, возлюбленный дочери Журдена Люсиль, попросил у него её руки. Тот, спросив, дворянин ли Клеонт, и получив отрицательный ответ, отказал ему, хотя сам дворянином не был. После этого Журден отправляет жену в гости, а дома устраивает пышный обед в честь Доримины, его тайной страсти, но он не знает, что Дорант использует его, так как он сам влюблён в Доримину и выдаёт его подарки за свои. Госпожа Журден догадавшись, что её не просто так отправили в гости, неожиданно возвращается домой. Устроив скандал, она вынуждает Доримину и Доранта уйти. Тем временем, Ковьел, слуга Клеонта, разыгрывает представление, чтобы Журден дал согласие на брак Люсиль и Клеонта. Он выдаёт себя за друга семьи и предлагает своего друга, сына турецкого султана в качестве жениха для Люсиль. Они даже проводят церемонию посвящения Журдена в мамамуши, чтобы польстить его самолюбие, после чего, тот даёт согласие на брак с султаном, не догадавшись, что это Клеонт.
Главный герой произведения – господин Журден. Его самая заветная мечта – стать дворянином. Для того, чтобы стать хоть немного похожим на представителя дворянского сословия, Журден нанимает для себя преподавателей. У главного героя есть образец для подражания – это некий граф Дорант, который слывет в обществе подлецом и мошенником.
У Журдена также есть жена, которая невероятно умна, а также хорошо образована, но она не питает ни малейшей симпатии к дворянскому сословию. Эта прекрасная женщина считает своей главной задачей выдать собственную дочь за замечательного достойного молодого человека. Дочь Журдена и его жены зовут Люсиль.
Девушка влюблена в некого Клеонта. Этот молодой человек очень умен, благороден и красив, а что самое главное – он невероятно любит Люсиль. Но, конечно же, Журден отказывает Клеонту, так как юношу не имеет ничего общего с дворянским сословием. Казалось бы, что молодой паре не суждено быть вместе. Но обстоятельства складываются абсолютно иным образом. Слуга, которого зовут Ковелье, решается на очень отчаянный, но в то же время хитрый шаг.
Для того, чтобы молодые люди наконец-то обрели свое счастье, он переодевает Клеонта, который в свою очередь предстает перед Журденом в качестве «сына султана». После чего, так давно мечтавший о дворянском титуле Журден, дает свое согласие на свадьбу Клеонта и своей прекрасной дочери. Таким невероятным образом хитрый слуга помогает молодым людям обрести истинное счастье, ведь отец юной Люсиль дал свое родительское благословение.
А что же происходит с самим Журденом? Он очень долго жаждал драгоценный дворянский титул, но при этом остался ни с чем. Зато его жена выполнил свою главную задачу, а дочь выходит замуж за стоящего человека. На этом произведение и подходит к своему логическому завершению.
Читать подробное краткое содержание Мещанин во дворянстве Мольера
Герой пьесы «Мещанин во дворянстве» - господин Журден. Несмотря на свое происхождение не из высокого сословия, он смог разбогатеть. Однако для полного счастья ему не хватает титула, он хочет быть аристократом. Чтобы стать равным людям из высшего общества, он решает обучиться хорошим манерам и получить образование, достойное аристократа.
Его семье это приносит много неудобств, но очень кстати портным, парикмахерам и учителям Журдена.
Первое, чего пожелал хозяин - чтобы учителя музыки и танцев устроили представление и развлекли гостя, приглашенного на обед.
Портной предложил Журдену новые ливреи для лакеев и весьма необычный халат, в котором господин явился перед своими учителями. Несмотря на нелепость наряда, учителя сохранили серьезный вид и даже высказали свой восторг по поводу одеяния. Но они, конечно, польстили хозяину, так как за это им обещалось неплохое вознаграждение.
Далее Журден прослушал серенаду, причем сначала долго не мог определиться, как её слушать: в новом халате или без оного. Серенада ему не понравилась, показалась скучноватой в отличие от веселой уличной песенки, которую он не исполнил тут же. Журдена похвалили за столь искусное исполнение и посоветовали также заняться музыкой и танцами.
По утверждению учителей, каждый знатный человек непременно уделяет внимание этим занятиям.
Учитель танцев вместе со своими учениками показал Журдену балет, который пришелся последнему по душе. Музыкант незамедлительно посоветовал обязательно устраивать домашние концерты каждую неделю. Учитель танцев начал обучать Журдена менуэту, но занятия были прерваны учителем фехтования, который заявил, что его искусство самое важное, с чем, конечно же, не согласились учителя музыки и танцев. Каждый из них начал доказывать превосходство своего занятия и вскоре завязалась драка.
К счастью, вскоре пришел учитель философии, на которого Журден возложил надежды как на миротворца. Но тот сам оказался в гуще борьбы, хоть первоначально хотел утихомирить дерущихся.
Учитель философии, чудом избежавший травм, все же начал свой урок. Логика оказалась Журдену не по зубам - слишком сложные слова, а этику он посчитал просто ненужной - если он начнет ругаться, его ничто не остановит.
Тогда было решено приступить к уроку правописания. Это занятие увлекло Журдена - ему очень понравилось произносить гласные звуки. Но вскоре он признался, что влюблен в одну светскую даму и жаждет написать ей любовную записочку. Когда философ стал уточнять, в какой форме писать её - в прозе или в стихах, Журден захотел обойтись без них. Здесь будущего аристократа ждало одно из самых больших открытий в его жизни – оказывается, когда он звал служанку, то он говорил прозой.
Тем не менее, учитель философии не смог улучшить текст записки, сочиненный Журденом.
В это время доложили о портном, и философу пришлось уйти. Подмастерья внесли новый костюм, сшитый по всем законам моды. Танцуя, они облачили Журдена в обнову, и без устали обращались с ним как с великосветским вельможей, благодаря чему он раскошелился, будучи тронутым таким обращением.
Журден хотел было выйти на улицы Парижа в новом одеяние, однако его супруга была против – не хватало еще новых насмешек горожан. По её мнению, он и так слишком увлекся глупостями. Например, зачем ему учиться фехтовать, если он не собирается никого убивать? Зачем в его возрасте, когда его ноги и так болят, еще и заниматься танцами?
В ответ Журден решил поразить жену и служанку тем, что он выучил, однако из этого ничего не вышло: Николь произнесла звук «у» точно также, при этом не зная как «правильно» её произносить, а рапирой нанесла несколько уколов хозяину, так как пользовалась ей не по правилам.
Супруга обвиняла знатных господ, с которыми Журден недавно завел дружбу, в его новых бесполезных занятиях. Он видел выгоду в общении с такими людьми, в то время как они видели в нем только пухлый кошелек.
Граф Дорант – один из новых друзей Журдена, взял взаймы у него пятнадцать тысяч восемьсот ливров, и собирался занять еще двести тысяч для ровного счета, взамен обещая оказать услугу – представить Журдена маркизе Доримене, в которую тот влюблен и собирается дать обед со спектаклем
Супруга господина Журдена в это время отправилась на обед к своей сестре, думая лишь о судьбе своей дочери Люсиль. Она хотела выдать ее замуж за юношу Клеонта, который не был дворянином, а следовательно, не отвечал требованиям господина Журдена. И конечно, парень получил отказ и впал в отчаяние.
Тогда Ковьель – слуга Журдена, решил провести его.
В это время прибыли граф Дорант и маркиза Доримена. Графу самому нравилась эта дама, однако они не могли с ней видеться. А все подарки и развлечения, на которые тратился Журден, граф дарил якобы от себя, чем расположил к себе Доримену.
Журден приветствовал гостей довольно нескладной речью, перед чем неуклюже поклонился, и пригласил за стол.
Неожиданно возвратился супруга хозяина и подняла скандал на счет того, что её специально спровадили, чтобы её муженек в это время смог провести время с чужой дамой, а после стала обвинять в распущенности маркизу. Гости незамедлительно покинули дом.
Но вскоре доложили о новом посетители, которым был переодетый слуга Ковьель. Он представился другом отца Журдена. Предварительно он уверил всех, что покойный был не купцом, а самым настоящим дворянином. После таких слов Журден был готов слушать нового гостя и не сомневаться в правдивости его рассказов.
Ковьель сказал, что в город приехал сын турецкий султан, который намеревается сделать предложение Люсиль, дочери Журдена. Для того, чтобы брак смог состояться, а тесть был под стать знатным родственникам, его было решено посвятить в мамамуши, то есть паладины. Восторгу Журдена не было предела.
Сыном турецкого султана оказался, конечно же, Клеонт. Он говорил на выдуманном языке, а Ковьель якобы переводил эту ерунду на французский язык. Церемония посвящения вышла очень зрелищной, с музыкой и танцами, а её апогеем стало избиение будущего мамамуша.
Тем временем Люсиль узнала в заморском принце Клеонта и дала свое согласие. Госпожа Журден была против этого брака, но Ковьель всё ей объяснил, и она уже изменила своё решение.
Журден дал отцовское благословение на брак дочери и юноши, соединив их руки, а затем стали дожидаться нотариуса, наслаждаясь балетом, который поставил учитель танцев.
Пьеса Мольера «Мещанин во дворянстве» высмеивает сословие людей, которые благодаря обстоятельствам разбогатели и получили статус дворянства, однако не получили должного образования и воспитания. А также высмеивает своенравных, глупых и недалеких людей, которые считают, что деньгами можно добиться всего, чего пожелаешь, и что деньги – самое главное в жизни, которые не замечают того, что сами себя выставляют на посмешище.
Книга начинается с того, что бывший министр магии Фадж посещает министра магглов, представляет нового главу магического общества – Руфуса Скримджера
Все события произведения происходят в Москве. Главный герой – Вадим Александрович Глебов. Для покупки необходимой вещи главный герой и приезжает в Москву. Будучи занятым поиском продавца, он неожиданным образом встречает своего давнего товарища
В лесу героя застаёт сильнейший дождь. Охотник вдруг видит мужика – высокого и плечистого. Оказывается, что это лесник Фома, о котором наслышан герой. Леснику этому дали в народе прозвище Бирюк, что означает одиночка волк.
© Любимов Н., перевод на русский язык. Наследники, 2015
© Щепкина-Куперник Т., перевод на русский язык. Наследники, 2015
© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2015
Мещанин во дворянстве
Действующие лица комедии
ГОСПОДИН ЖУРДЕН мещанин.
ГОСПОЖА ЖУРДЕН его жена.
ЛЮСИЛЬ их дочь.
КЛЕОНТ молодой человек, влюбленный в Люсиль.
ДОРИМЕНА маркиза.
ДОРАНТ граф, влюбленный в Доримену.
НИКОЛЬ служанка в доме г-на Журдена.
КОВЬЕЛЬ слуга Клеонта.
УЧИТЕЛЬ МУЗЫКИ.
УЧЕНИК УЧИТЕЛЯ МУЗЫКИ.
УЧИТЕЛЬ ТАНЦЕВ.
УЧИТЕЛЬ ФЕХТОВАНИЯ.
УЧИТЕЛЬ ФИЛОСОФИИ.
МУЗЫКАНТЫ.
ПОДМАСТЕРЬЕ ПОРТНОГО.
ДВА ЛАКЕЯ.
ТРИ ПАЖА.
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА БАЛЕТА
В ПЕРВОМ ДЕЙСТВИИ
Певица. Два певца. Танцовщики.
ВО ВТОРОМ ДЕЙСТВИИ
Портновские подмастерья (танцуют).
В ТРЕТЬЕМ ДЕЙСТВИИ
Повара (танцуют).
В ЧЕТВЕРТОМ ДЕЙСТВИИ
Муфтий. Турки, свита муфтия (поют) . Дервиши (поют) . Турки (танцуют).
Действие происходит в Париже, в доме г-на Журдена.
Действие первое
Увертюра исполняется множеством инструментов; посреди сцены за столом УЧЕНИК УЧИТЕЛЯ МУЗЫКИ сочиняет мелодию для серенады, заказанной г-ном Журденом.
Явление первое
Учитель музыки, учитель танцев, два певца, певица, два скрипача, четыре танцовщика.
УЧИТЕЛЬ МУЗЫКИ (певцам и музыкантам) . Пожалуйте сюда, вот в эту залу; отдохните до его прихода.
УЧИТЕЛЬ ТАНЦЕВ (танцовщикам). И вы тоже, станьте с этой стороны.
УЧИТЕЛЬ МУЗЫКИ (ученику) . Готово?
УЧЕНИК. Готово.
УЧИТЕЛЬ МУЗЫКИ. Посмотрим… Очень недурно.
УЧИТЕЛЬ ТАНЦЕВ. Что-нибудь новенькое?
УЧИТЕЛЬ МУЗЫКИ. Да, я велел ученику, пока наш чудак проснется, сочинить музыку для серенады.
УЧИТЕЛЬ ТАНЦЕВ. Можно посмотреть?
УЧИТЕЛЬ МУЗЫКИ. Вы это услышите вместе с диалогом, как только явится хозяин. Он скоро выйдет.
УЧИТЕЛЬ ТАНЦЕВ. Теперь у нас с вами де́ла выше головы.
УЧИТЕЛЬ МУЗЫКИ. Еще бы! Мы нашли именно такого человека, какой нам нужен. Господин Журден с его помешательством на дворянстве и на светском обхождении – это для нас просто клад. Если б все на него сделались похожи, то вашим танцам и моей музыке больше и желать было бы нечего.
УЧИТЕЛЬ ТАНЦЕВ. Ну, не совсем. Мне бы хотелось для его же блага, чтоб он лучше разбирался в тех вещах, о которых мы ему толкуем.
УЧИТЕЛЬ МУЗЫКИ. Разбирается-то он в них плохо, да зато хорошо платит, а наши искусства ни в чем сейчас так не нуждаются, как именно в этом.
УЧИТЕЛЬ ТАНЦЕВ. Признаюсь, я слегка неравнодушен к славе. Аплодисменты доставляют мне удовольствие, расточать же свое искусство глупцам, выносить свои творения на варварский суд болвана – это, на мой взгляд, для всякого артиста несносная пытка. Что ни говорите, приятно трудиться для людей, способных чувствовать тонкости того или иного искусства, умеющих ценить красоты произведений и лестными знаками одобрения вознаграждать вас за труд. Да, самая приятная награда – видеть, что творение ваше признано, что вас чествуют за него рукоплесканиями. По-моему, это наилучшее воздаяние за все наши тяготы, – похвала просвещенного человека доставляет наслаждение неизъяснимое.
УЧИТЕЛЬ МУЗЫКИ. Я с этим согласен, я тоже люблю похвалы. В самом деле, нет ничего более лестного, чем рукоплескания, но ведь на фимиам не проживешь. Одних похвал человеку недостаточно, ему давай чего-нибудь посущественнее; лучший способ поощрения – это вложить вам что-нибудь в руку. Откровенно говоря, познания нашего хозяина невелики, судит он обо всем вкривь и вкось и рукоплещет там, где не следует, однако ж деньги выпрямляют кривизну его суждений, его здравый смысл находится в кошельке, его похвалы отчеканены в виде монет, так что от невежественного этого мещанина нам, как видите, куда больше пользы, чем от того просвещенного вельможи, который нас сюда ввел.
УЧИТЕЛЬ ТАНЦЕВ. В ваших словах есть некоторая доля истины, но только, мне кажется, вы придаете деньгам слишком большое значение; между тем корысть есть нечто до такой степени низменное, что человеку порядочному не должно выказывать к ней особой склонности.
УЧИТЕЛЬ МУЗЫКИ. Однако у нашего чудака вы преспокойно берете деньги.
УЧИТЕЛЬ ТАНЦЕВ. Конечно, беру, но деньги для меня не главное. Если б к его богатству да еще хоть немного хорошего вкуса – вот чего бы я желал.
УЧИТЕЛЬ МУЗЫКИ. Я тоже: ведь мы оба по мере сил этого добиваемся. Но, как бы то ни было, благодаря ему на нас стали обращать внимание в обществе, а что другие будут хвалить, то он оплатит.
УЧИТЕЛЬ ТАНЦЕВ. А вот и он.
Явление второе
Те же, г-н Журден в халате и ночном колпаке и два лакея.
Г-н ЖУРДЕН. Ну, господа! Как там у вас? Покажете вы мне нынче вашу безделку?
УЧИТЕЛЬ ТАНЦЕВ. Что? Какую безделку?
Г-н ЖУРДЕН. Ну, эту, самую… Как это у вас называется? Не то пролог, не то диалог с песнями и пляской.
УЧИТЕЛЬ ТАНЦЕВ. О! О!
УЧИТЕЛЬ МУЗЫКИ. Как видите, мы готовы.
Г-н ЖУРДЕН. Я немного замешкался, но дело вот в чем: одеваюсь я теперь, как одевается знать, и мой портной прислал мне шелковые чулки, до того узкие – право, я уж думал, что мне их так никогда и не натянуть.
УЧИТЕЛЬ МУЗЫКИ. Мы всецело к вашим услугам.
Г-н ЖУРДЕН. Я прошу вас обоих не уходить, пока мне не принесут мой новый костюм: я хочу, чтоб вы на меня поглядели.
УЧИТЕЛЬ ТАНЦЕВ. Как вам будет угодно.
Г-н ЖУРДЕН. Вы увидите, что теперь я с ног до головы одет как должно.
УЧИТЕЛЬ МУЗЫКИ. Мы в этом нисколько не сомневаемся.
Г-н ЖУРДЕН. Я сделал себе из индийской ткани халат.
УЧИТЕЛЬ ТАНЦЕВ. Отличный халат.
Г-н ЖУРДЕН. Мой портной уверяет, что вся знать по утрам носит такие халаты.
УЧИТЕЛЬ МУЗЫКИ. Он вам удивительно идет.
Г-н ЖУРДЕН. Лакей! Эй, два моих лакея!
ПЕРВЫЙ ЛАКЕЙ. Что прикажете, сударь?
Г-н ЖУРДЕН. Ничего не прикажу. Я только хотел проверить, как вы меня слушаетесь. Как вам нравятся их ливреи?
УЧИТЕЛЬ ТАНЦЕВ. Великолепные ливреи.
Г-н ЖУРДЕН (распахивает халат; под ним у него узкие красного бархата штаны и зеленого бархата камзол) . А вот мой домашний костюмчик для утренних упражнений.
УЧИТЕЛЬ МУЗЫКИ. Бездна вкуса!
Г-н ЖУРДЕН. Лакей!
ПЕРВЫЙ ЛАКЕЙ. Что угодно, сударь?
Г-н ЖУРДЕН. Другой лакей!
ВТОРОЙ ЛАКЕЙ. Что угодно, сударь?
Г-н ЖУРДЕН (снимает халат) . Держите. (Учителю музыки и учителю танцев.) Ну что, хорош я в этом наряде?
УЧИТЕЛЬ ТАНЦЕВ. Очень хороши. Лучше нельзя.
Г-н ЖУРДЕН. Теперь займемся с вами.
УЧИТЕЛЬ МУЗЫКИ. Прежде всего мне бы хотелось, чтобы вы прослушали музыку, которую вот он (указывает на ученика) написал для заказанной вами серенады. Это мой ученик, у него к таким вещам изумительные способности.
Г-н ЖУРДЕН. Очень может быть, но все-таки не следовало поручать это ученику. Еще неизвестно, годитесь ли вы сами для такого дела, а не то что ученик.
УЧИТЕЛЬ МУЗЫКИ. Слово «ученик» не должно вас смущать, сударь. Подобного рода ученики смыслят в музыке не меньше великих мастеров. В самом деле, чудеснее мотива не придумаешь. Вы только послушайте.
Г-н ЖУРДЕН (лакеям) . Дайте халат – так удобней слушать… Впрочем, постойте, пожалуй, лучше без халата. Нет, подайте халат, так будет лучше.
Ирида! Я томлюсь, меня страданье губит,
Меня ваш строгий взгляд пронзил, как острый меч.
Когда вы мучите того, кто вас так любит,
Сколь вы страшны тому, кто гнев ваш смел навлечь!
Г-н ЖУРДЕН. По-моему, это довольно заунывная песня, от нее ко сну клонит. Я бы вас попросил сделать ее чуть-чуть веселее.
УЧИТЕЛЬ МУЗЫКИ. Мотив должен соответствовать словам, сударь.
Г-н ЖУРДЕН. Меня недавно обучили премилой песенке. Погодите… сейчас-сейчас… Как же это она начинается?
УЧИТЕЛЬ ТАНЦЕВ. Право, не знаю.
Г-н ЖУРДЕН. Там еще про овечку говорится.
УЧИТЕЛЬ ТАНЦЕВ. Про овечку?
Г-н ЖУРДЕН. Да-да. Ах, вот! (Поет.)
Жанетту я считал
И доброй и прекрасной,
Жанетту я считал овечкою, но ах!
Она коварна и опасна,
Как львица в девственных лесах!
Правда, славная песенка?
УЧИТЕЛЬ МУЗЫКИ. Еще бы не славная!
УЧИТЕЛЬ ТАНЦЕВ. И вы хорошо ее поете.
Г-н ЖУРДЕН. А ведь я музыке не учился.
УЧИТЕЛЬ МУЗЫКИ. Вам бы хорошо, сударь, поучиться не только танцам, но и музыке. Эти два рода искусства связаны между собой неразрывно.
УЧИТЕЛЬ ТАНЦЕВ. Они развивают в человеке чувство изящного.
Г-н ЖУРДЕН. А что, знатные господа тоже учатся музыке?
УЧИТЕЛЬ МУЗЫКИ. Конечно, сударь.
Г-н ЖУРДЕН. Ну так и я стану учиться. Вот только не знаю когда: ведь, кроме учителя фехтования, я еще нанял учителя философии – он должен нынче утром начать со мной заниматься.
УЧИТЕЛЬ МУЗЫКИ. Философия – материя важная, но музыка, сударь, музыка…
УЧИТЕЛЬ ТАНЦЕВ. Музыка и танцы… Музыка и танцы – это все, что нужно человеку.
УЧИТЕЛЬ МУЗЫКИ. Нет ничего более полезного для государства, чем музыка.
УЧИТЕЛЬ ТАНЦЕВ. Нет ничего более необходимого человеку, чем танцы.
УЧИТЕЛЬ МУЗЫКИ. Без музыки государство не может существовать.
УЧИТЕЛЬ ТАНЦЕВ. Без танцев человек ничего не умел бы делать.
УЧИТЕЛЬ МУЗЫКИ. Все распри, все войны на земле происходят единственно от незнания музыки.
УЧИТЕЛЬ ТАНЦЕВ. Все людские невзгоды, все злоключения, коими полна история, оплошности государственных деятелей, ошибки великих полководцев – все это проистекает единственно от неумения танцевать.
Г-н ЖУРДЕН. Как так?
УЧИТЕЛЬ МУЗЫКИ. Война возникает из-за несогласия между людьми, не правда ли?
Г-н ЖУРДЕН. Верно.
УЧИТЕЛЬ МУЗЫКИ. А если бы все учились музыке, разве это не настроило бы людей на мирный лад и не способствовало бы воцарению на земле всеобщего мира?
Г-н ЖУРДЕН. И то правда.
УЧИТЕЛЬ ТАНЦЕВ. Когда человек поступает не так, как должно, будь то просто отец семейства, или же государственный деятель, или же военачальник, про него обыкновенно говорят, что он сделал неверный шаг, не правда ли?
Г-н ЖУРДЕН. Да, так говорят.
УЧИТЕЛЬ ТАНЦЕВ. А чем еще может быть вызван неверный шаг, как не неумением танцевать?
Г-н ЖУРДЕН. Да, с этим я тоже согласен, вы оба правы.
УЧИТЕЛЬ ТАНЦЕВ. Все это мы говорим для того, чтобы вы себе уяснили преимущества и пользу танцев и музыки.
Г-н ЖУРДЕН. Теперь я понимаю.
УЧИТЕЛЬ МУЗЫКИ. Угодно вам ознакомиться с нашими сочинениями?
Г-н ЖУРДЕН. Угодно.
УЧИТЕЛЬ МУЗЫКИ. Как я вам уже говорил, это давнишняя моя попытка выразить все страсти, какие только способна передать музыка.
Г-н ЖУРДЕН. Прекрасно.
УЧИТЕЛЬ МУЗЫКИ (певцам) . Пожалуйте сюда. (Г-ну Журдену.) Вы должны вообразить, что они одеты пастушками.
Г-н ЖУРДЕН. И что это всегда пастушки? Вечно одно и то же!
УЧИТЕЛЬ ТАНЦЕВ. Когда говорят под музыку, то для большего правдоподобия приходится обращаться к пасторали. Пастухам испокон веку приписывали любовь к пению; с другой стороны, было бы весьма ненатурально, если бы принцы или мещане стали выражать свои чувства в пении.
Г-н ЖУРДЕН. Ладно, ладно. Посмотрим.
МУЗЫКАЛЬНЫЙ ДИАЛОГ
Певица и два певца.
Сердца в любовном упоенье
Всегда встречают тысячи помех.
Любовь приносит нам и счастье и томленье.
Недаром есть такое мненье,
Что нам милей всего – не знать любви утех.
ПЕРВЫЙ ПЕВЕЦ
Нет, нам всего милей та радость без конца,
Которая сердца
Любовников сливает.
Блаженству на земле без страсти не бывать.
Любовью кто пренебрегает,
Тому и счастья не знавать.
ВТОРОЙ ПЕВЕЦ
О, кто бы не хотел любви изведать власть,
Когда бы не была обманчивою страсть!
Но, ах, как быть со злой судьбиной?
Здесь верной нет пастушки ни единой,
И недостойный пол, позоря белый свет,
Свидетельствует нам, что верности уж нет.
ПЕРВЫЙ ПЕВЕЦ
О сердца дрожь!
О страсть во взорах!
ВТОРОЙ ПЕВЕЦ
Сплошная ложь!
ПЕРВЫЙ ПЕВЕЦ
Тот миг мне дорог!
Они полны утех!
ВТОРОЙ ПЕВЕЦ
Я презираю всех!
ПЕРВЫЙ ПЕВЕЦ
О, не сердись, забудь свой гнев безмерный!
Мы приведем тебя сейчас
К пастушке любящей и верной.
ВТОРОЙ ПЕВЕЦ
Увы! Достойных нет средь вас!
Я иду на испытанье, – Вот тебе моя любовь.
ВТОРОЙ ПЕВЕЦ
Кто поручится заране,
Что не быть обману вновь?
Тот, кто верен, пусть докажет
Свой сердечный нежный пыл.
ВТОРОЙ ПЕВЕЦ
Небо пусть того накажет, Кто постыдно изменил.
ВСЕ ТРОЕ ВМЕСТЕ
Над нами, пламенея,
Любви горит венец.
Слиянье двух сердец -
Что может быть милее?
Г-н ЖУРДЕН. И это все?
УЧИТЕЛЬ МУЗЫКИ. Все.
Г-н ЖУРДЕН. По-моему, ловко закручено. Кое-где попадаются очень занятные словечки.
УЧИТЕЛЬ ТАНЦЕВ. А теперь моя очередь: я вам предложу небольшой образчик самых изящных телодвижений и самых изящных поз, из каких только может состоять танец.
Г-н ЖУРДЕН. Опять пастухи?
УЧИТЕЛЬ ТАНЦЕВ. Это уж как вам будет угодно. (Танцовщикам.) Начинайте.
БАЛЕТ
Четыре танцовщика по указаниям учителя танцев делают различные движения и исполняют всевозможные па.
Действие второе
Явление первое
Г-н Журден, учитель музыки, учитель танцев.
Г-н ЖУРДЕН. Очень даже здорово: танцоры откалывают лихо.
УЧИТЕЛЬ ТАНЦЕВ. А когда танец идет под музыку, то впечатление еще сильнее. Мы сочинили для вас балет – вы увидите, сколь это очаровательно.
Г-н ЖУРДЕН. Он понадобится мне сегодня же: особа, в честь которой я все это устраиваю, должна пожаловать ко мне на обед.
УЧИТЕЛЬ ТАНЦЕВ. Все готово.
УЧИТЕЛЬ МУЗЫКИ. Одного, сударь, недостает: такой особе, как вы, со всем вашим великолепием, с вашей склонностью к изящным искусствам, непременно нужно давать у себя концерты по средам или по четвергам.
Г-н ЖУРДЕН. А у знатных господ бывают концерты?
УЧИТЕЛЬ МУЗЫКИ. Разумеется, сударь.
Г-н ЖУРДЕН. Тогда и я начну давать. И хорошо это получится?
УЧИТЕЛЬ МУЗЫКИ. Не сомневаюсь. Вам потребуется три голоса: сопрано, контральто и бас, а для аккомпанемента альт, лютня и, для басовых партий, клавесин, а для ритурнелей две скрипки.
Г-н ЖУРДЕН. Хорошо бы еще морскую трубу. Я ее очень люблю, она приятна для слуха.
УЧИТЕЛЬ МУЗЫКИ. Предоставьте все нам.
Г-н ЖУРДЕН. Смотрите не забудьте прислать певцов, чтоб было кому петь во время обеда.
УЧИТЕЛЬ МУЗЫКИ. У вас ни в чем недостатка не будет.
Г-н ЖУРДЕН. Главное, чтоб хорош был балет.
УЧИТЕЛЬ МУЗЫКИ. Останетесь довольны, особенно некоторыми менуэтами.
Г-н ЖУРДЕН. А, менуэт – это мой любимый танец! Поглядите, как я его танцую. Ну-ка, господин учитель!
УЧИТЕЛЬ ТАНЦЕВ. Извольте, сударь, надеть шляпу.
Г-н Журден берет шляпу своего лакея и надевает ее поверх колпака. Учитель танцев берет г-на Журдена за руку и, напевая менуэт, танцует вместе с ним
Ла-ла-ла, ла-ла-ла, ла-ла-ла-ла, ла-ла-ла, ла-ла-ла, ла-ла-ла, ла-ла-ла, ла-ла-ла, ла-ла-ла, ла-ла. Пожалуйста, в такт. Ла-ла-ла, ла-ла. Колени не гнуть. Ла-ла-ла. Плечами не дергать. Ла-ла, ла-ла-ла-ла, ла-ла, ла-ла. Не растопыривать рук. Ла-ла-ла, ла-ла. Голову выше. Носки держать врозь. Ла-ла-ла. Корпус прямей.
Г-н ЖУРДЕН. Ну как?
УЧИТЕЛЬ ТАНЦЕВ. Лучше нельзя.
Г-н ЖУРДЕН. Кстати, научите меня кланяться маркизе – мне это скоро понадобится.
УЧИТЕЛЬ ТАНЦЕВ. Кланяться маркизе?
Г-н ЖУРДЕН. Да. Ее зовут Дорименой.
УЧИТЕЛЬ ТАНЦЕВ. Позвольте вашу руку.
Г-н ЖУРДЕН. Не нужно. Вы только покажите, а я запомню.
УЧИТЕЛЬ ТАНЦЕВ. Если вы желаете, чтоб это был поклон весьма почтительный, то прежде отступите назад и поклонитесь один раз, затем подойдите к ней с тремя поклонами и в конце концов склонитесь к ее ногам.
Г-н ЖУРДЕН. А ну, покажите.
Учитель танцев показывает.
Явление второе
Те же и лакей.
ЛАКЕЙ. Сударь! Учитель фехтования пришел.
Г-н ЖУРДЕН. Скажи, пусть войдет и начинает урок. (Учителю музыки и учителю танцев.) А вы поглядите, как это у меня выходит.
Явление третье
Те же, учитель фехтования и лакей с двумя рапирами.
УЧИТЕЛЬ ФЕХТОВАНИЯ (берет у лакея две рапиры и одну из них подает г-ну Журде-ну) . Прошу вас, сударь: поклон. Корпус прямо. Легкий упор на левое бедро. Не надо так расставлять ноги. Обе ступни на одной линии. Кисть руки на уровне бедра. Конец рапиры прямо против плеча. Не надо так вытягивать руку. Кисть левой руки на высоте глаза. Левое плечо назад. Голову прямо. Взгляд уверенный. Выпад. Корпус неподвижен. Парируйте квартой и отходите с тем же парадом. Раз, два. В позицию. Уверенно начинайте снова. Шаг назад. Когда делаете выпад, нужно, чтобы рапира выносилась вперед, а тело, сколько можно, было защищено от удара. Раз, два. Прошу вас: парируйте терсом и отходите с тем же парадом. Выпад. Корпус неподвижен. Выпад. Становитесь в позицию. Раз, два. Начинайте сызнова. Шаг назад. Защищайтесь, сударь, защищайтесь! (С криком: «Защищайтесь!» – несколько раз колет г-на Журдена.)
Г-н ЖУРДЕН. Ну как?
УЧИТЕЛЬ МУЗЫКИ. Вы делаете чудеса.
УЧИТЕЛЬ ФЕХТОВАНИЯ. Как я вам уже говорил, весь секрет фехтования заключается в том, чтобы, во-первых, наносить противнику удары, а во-вторых, чтобы самому таковых не получать, и вы никогда их не получите, если, как я это вам прошлый раз доказал путем наглядного примера, научитесь отводить шпагу противника от своего тела, а для этого нужно только легкое движение кисти руки – к себе или от себя.
Г-н ЖУРДЕН. Стало быть, эдаким манером каждый человек, даже и не из храбрых, может наверняка убить другого, а сам останется цел?
УЧИТЕЛЬ ФЕХТОВАНИЯ. Конечно. Разве я вам это не доказал наглядно?
Г-н ЖУРДЕН. Доказали.
УЧИТЕЛЬ ФЕХТОВАНИЯ. Отсюда ясно, какое высокое положение мы, учителя фехтования, должны занимать в государстве и насколько наука фехтования выше всех прочих бесполезных наук, как, например, танцы, музыка и…
УЧИТЕЛЬ ТАНЦЕВ. Но-но, господин фехт-мейстер! Отзывайтесь о танцах почтительно.
УЧИТЕЛЬ МУЗЫКИ. Будьте любезны, научитесь уважать достоинства музыки.
УЧИТЕЛЬ ФЕХТОВАНИЯ. Да вы просто забавники! Как можно ставить ваши науки на одну доску с моей?
УЧИТЕЛЬ МУЗЫКИ. Подумаешь, важная птица!
УЧИТЕЛЬ ТАНЦЕВ. Напялил нагрудник, чучело!
УЧИТЕЛЬ ФЕХТОВАНИЯ. Берегитесь, пля-сунишка, вы у меня запляшете не как-нибудь, а вы, музыкантишка, запоете ангельским голоском.
УЧИТЕЛЬ ТАНЦЕВ. А я, господин драчу-нишка, научу вас, как нужно драться.
Г-н ЖУРДЕН (учителю танцев) . Да вы спятили! Затевать ссору с человеком, который все терсы и кварты знает как свои пять пальцев и может убить противника путем наглядного примера?
УЧИТЕЛЬ ТАНЦЕВ. Плевать я хотел на его наглядный пример и на все его терсы и кварты!
Г-н ЖУРДЕН (учителю танцев) . Полно, говорят вам!
УЧИТЕЛЬ ФЕХТОВАНИЯ (учителю танцев) . Ах, вы вот как, нахальная пигалица!
Г-н ЖУРДЕН. Успокойтесь, любезный фехт-мейстер!
УЧИТЕЛЬ ТАНЦЕВ (учителю фехтования) . Ах, вы вот как, лошадь ломовая!
Г-н ЖУРДЕН. Успокойтесь, любезный танцмейстер!
УЧИТЕЛЬ ФЕХТОВАНИЯ. Мне только до вас добраться…
Г-н ЖУРДЕН (учителю фехтования) . Потише!
УЧИТЕЛЬ ТАНЦЕВ. Мне только до вас дотянуться…
Г-н ЖУРДЕН (учителю танцев) . Будет вам!
УЧИТЕЛЬ ФЕХТОВАНИЯ. Я уж вас отколошмачу!
Г-н ЖУРДЕН (учителю фехтования) . Ради бога!
УЧИТЕЛЬ ТАНЦЕВ. Я вас так вздую…
Г-н ЖУРДЕН (учителю танцев) . Умоляю!
УЧИТЕЛЬ МУЗЫКИ. Нет уж, позвольте, мы его выучим хорошему тону.
Г-н ЖУРДЕН (учителю музыки) . Боже мой! Да перестаньте!
Явление четвертое
Те же и учитель философии.
Г-н ЖУРДЕН. А, господин философ! Вы как раз вовремя подоспели с вашей философией. Помирите как-нибудь этих господ.
УЧИТЕЛЬ ФИЛОСОФИИ. В чем дело? Что случилось, господа?
Г-н ЖУРДЕН. Повздорили из-за того, чье ремесло лучше, переругались и чуть было не подрались.
УЧИТЕЛЬ ФИЛОСОФИИ. Полноте, господа! Как можно доводить себя до такой крайности? Разве вы не читали ученого трактата Сенеки о гневе? Что может быть более низкого и более постыдного, чем эта страсть, которая превращает человека в дикого зверя? Все движения нашего сердца должны быть подчинены разуму, не так ли?
УЧИТЕЛЬ ТАНЦЕВ. Помилуйте, сударь! Я преподаю танцы, мой товарищ занимается музыкой, а он с презрением отозвался о наших занятиях и оскорбил нас обоих!
УЧИТЕЛЬ ФИЛОСОФИИ. Мудрец стоит выше любых оскорблений. Лучший ответ на издевательства – это сдержанность и терпение.
УЧИТЕЛЬ ФЕХТОВАНИЯ. Они имеют наглость сравнивать свое ремесло с моим!
УЧИТЕЛЬ ФИЛОСОФИИ. Это ли повод для волнения? Из-за суетной славы и из-за положения в обществе люди не должны вступать между собою в соперничество: чем мы резко отличаемся друг от друга, так это мудростью и добродетелью.
УЧИТЕЛЬ ТАНЦЕВ. Я утверждаю, что танцы – это наука, заслуживающая всяческого преклонения.
УЧИТЕЛЬ МУЗЫКИ. А я стою на том, что музыку чтили во все века.
УЧИТЕЛЬ ФЕХТОВАНИЯ. А я им доказываю, что наука владеть оружием – это самая прекрасная и самая полезная из всех наук.
УЧИТЕЛЬ ФИЛОСОФИИ. Позвольте, а что же тогда философия? Вы все трое – изрядные нахалы, как я погляжу: смеете говорить в моем присутствии такие дерзости и без зазрения совести называете науками занятия, которые недостойны чести именоваться даже искусствами и которые могут быть приравнены лишь к жалким ремеслам уличных борцов, певцов и плясунов!
УЧИТЕЛЬ ФЕХТОВАНИЯ. Молчать, собачий философ!
УЧИТЕЛЬ МУЗЫКИ. Молчать, педант тупоголовый!
УЧИТЕЛЬ ТАНЦЕВ. Молчать, ученый сухарь!
УЧИТЕЛЬ ФИЛОСОФИИ. Ах вы, твари эдакие!.. (Бросается на них; они осыпают его ударами.)
Г-н ЖУРДЕН. Господин философ!
УЧИТЕЛЬ ФИЛОСОФИИ. Мерзавцы, подлецы, нахалы!
Г-н ЖУРДЕН. Господин философ!
УЧИТЕЛЬ ФЕХТОВАНИЯ. Гадина! Скотина!
Г-н ЖУРДЕН. Господа!
УЧИТЕЛЬ ФИЛОСОФИИ. Наглецы!
Г-н ЖУРДЕН. Господин философ!
УЧИТЕЛЬ ТАНЦЕВ. Ослиная голова!
Г-н ЖУРДЕН. Господа!
УЧИТЕЛЬ ФИЛОСОФИИ. Негодяи!
Г-н ЖУРДЕН. Господин философ!
УЧИТЕЛЬ МУЗЫКИ. Убирайся к черту, нахал!
Г-н ЖУРДЕН. Господа!
УЧИТЕЛЬ ФИЛОСОФИИ. Жулики, прощелыги, продувные бестии, проходимцы!
Г-н ЖУРДЕН. Господин философ! Господа! Господин философ! Господа! Господин философ!
Все учителя уходят, продолжая драться.
Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц) [доступный отрывок для чтения: 1 страниц]
Жан Батист Мольер
Мещанин во дворянстве
Комедия в пяти действиях
Действующие лица
Г-н Журден , мещанин.
Г-жа Журден , его жена.
Люсиль , их дочь.
Клеонт , молодой человек, влюбленный в Люсиль.
Доримена , маркиза.
Дорант , граф, влюбленный в Доримену
Николь , служанка в доме г-на Журдена.
Ковьель , слуга Клеонта.
Учитель музыки.
Ученик учителя музыки.
Учитель танцев.
Учитель фехтования.
Учитель философии.
Музыканты.
Подмастерье портного.
Два лакея.
Три пажа.
Действие первое
Действие происходит в Париже, в доме Г-н Журдена
Увертюра исполняется множеством инструментов; посреди сцены за столом ученик учителя музыки сочиняет мелодию для серенады, заказанной г-ном Журденом.
Явление первое
Учитель музыки, учитель танцев, два певца, певица, два скрипача, четыре танцовщика.
Учитель музыки (певцам и музыкантам)
Пожалуйте сюда, вот в эту залу, отдохните до его прихода.
Учитель танцев (танцовщикам)
И вы тоже, – станьте с этой стороны.
Учитель музыки (ученику) .
Ученик.
Учитель музыки.
Посмотрим… Очень недурно.
Учитель танцев.
Что-нибудь новенькое?
Учитель музыки.
Да, я велел ученику, пока наш чудак проснется, сочинить музыку для серенады.
Учитель танцев.
Можно посмотреть?
Учитель музыки.
Вы это услышите вместе с диалогом, как только явится хозяин. Он скоро выйдет.
Учитель танцев.
Теперь у нас с вами дела выше головы.
Учитель музыки.
Еще бы! Мы нашли именно такого человека, какой нам нужен. Господин Журден с его помешательством на дворянстве и на светском обхождении – это для нас просто клад. Если б все на него сделались похожи, то вашим танцам и моей музыке больше и желать было бы нечего.
Учитель танцев.
Ну, не совсем. Мне бы хотелось, для его же блага, чтоб он лучше разбирался в тех вещах, о которых мы ему толкуем.
Учитель музыки.
Разбирается-то он в них плохо, да зато хорошо платит, а наши искусства ни в чем сейчас так не нуждаются, как именно в этом.
Учитель танцев.
Признаюсь, я слегка неравнодушен к славе. Аплодисменты доставляют мне удовольствие, расточать же свое искусство глупцам, выносить свои творения на варварский суд болвана – это, на мой взгляд, для всякого артиста несносная пытка. Что ни говорите, приятно трудиться для людей, способных чувствовать тонкости того или иного искусства, умеющих ценить красоты произведений и лестными знаками одобрения вознаграждать вас за труд. Да, самая приятная награда – видеть, что творение ваше признано, что вас чествуют за него рукоплесканиями. По-моему, это наилучшее воздаяние за все наши тяготы, – похвала просвещенного человека доставляет наслаждение неизъяснимое.
Учитель музыки.
Я с этим согласен, я и сам люблю похвалы. В самом деле, нет ничего более лестного, чем рукоплескания, но ведь на фимиам не проживешь. Одних похвал человеку недостаточно, ему давай чего-нибудь посущественнее. Лучший способ поощрения – это вложить вам что-нибудь в руку. Откровенно говоря, познания нашего хозяина невелики, судит он обо всем вкривь и вкось и рукоплещет там, где не следует, однако ж деньги выпрямляют кривизну его суждений, его здравый смысл находится в кошельке, его похвалы отчеканены в виде монет, так что от невежественного этого мещанина нам, как видите, куда больше пользы, чем от того просвещенного вельможи, который нас сюда ввел.
Учитель танцев.
В ваших словах есть некоторая доля истины, но только, мне кажется, вы придаете деньгам слишком большое значение; между тем корысть есть нечто до такой степени низменное, что человеку порядочному не должно выказывать к ней особой склонности.
Учитель музыки.
Однако у нашего чудака вы преспокойно берете деньги.
Учитель танцев.
Конечно, беру, но деньги для меня не главное. Если б к его богатству да еще хоть немного хорошего вкуса – вот чего бы я желал.
Учитель музыки.
Я тоже, ведь мы оба по мере сил этого добиваемся. Но как бы то ни было, благодаря ему на нас стали обращать внимание в обществе, а что другие будут хвалить, то он оплатит.
Учитель танцев.
А вот и он.
Явление второе
Г-н Журден в халате и ночном колпаке, учитель музыки, учитель танцев, ученик учителя музыки, певица, два певца, скрипачи, танцовщики, два лакея.
Г-н Журден.
Ну, господа? Как там у вас? Покажете вы мне нынче вашу безделку?
Учитель танцев.
Что? Какую безделку?
Г-н Журден.
Ну, эту самую… Как это у вас называется? Не то пролог, не то диалог с песнями и пляской.
Учитель танцев.
Учитель музыки.
Как видите, мы готовы.
Г-н Журден.
Я немного замешкался, но дело вот в чем: одеваюсь я теперь, как одевается знать, и мой портной прислал мне шелковые чулки, до того узкие, – право, я уж думал, что мне их так никогда и не натянуть.
Учитель музыки.
Мы всецело к вашим услугам.
Г-н Журден.
Я прошу вас обоих не уходить, пока мне не принесут мой новый костюм: я хочу, чтоб вы на меня поглядели.
Учитель танцев.
Как вам будет угодно.
Г-н Журден.
Вы увидите, что теперь я с ног до головы одет, как должно.
Учитель музыки.
Мы в этом нисколько не сомневаемся.
Г-н Журден.
Я сделал себе из индийской ткани халат.
Учитель танцев.
Отличный халат.
Г-н Журден.
Мой портной уверяет, что вся знать по утрам носит такие халаты.
Учитель музыки.
Он вам удивительно идет.
Г-н Журден.
Лакей! Эй, два моих лакея!
Первый лакей.
Что прикажете, сударь?
Г-н Журден.
Ничего не прикажу. Я только хотел проверить, как вы меня слушаетесь. Как вам нравятся их ливреи?
Учитель танцев.
Великолепные ливреи.
Г-н Журден (распахивает халат; под ним у него узкие красного бархата штаны и зеленого бархата камзол) .
А вот мой домашний костюмчик для утренних упражнений.
Учитель музыки.
Бездна вкуса!
Г-н Журден.
Первый лакей.
Что угодно, сударь?
Г-н Журден.
Другой лакей!
Второй лакей.
Что угодно, сударь?
Г-н Журден (снимает халат) .
Держите. (Учителю музыки и учителю танцев.) Ну что, хорош я в этом наряде?
Учитель танцев.
Очень хороши. Лучше нельзя.
Г-н Журден.
Теперь займемся с вами.
Учитель музыки.
Прежде всего мне бы хотелось, чтобы вы прослушали музыку, которую вот он (указывает на ученика) написал для заказанной вами серенады. Это мой ученик, у него к таким вещам изумительные способности.
Г-н Журден.
Очень может быть, но все-таки не следовало поручать это ученику. Еще неизвестно, годитесь ли вы сами для такого дела, а не то, что ученик.
Учитель музыки.
Слово «ученик» не должно вас смущать, сударь. Подобного рода ученики смыслят в музыке не хуже великих мастеров. В самом деле, чудеснее мотива не придумаешь. Вы только послушайте.
Г-н Журден (лакеям) .
Дайте халат, так удобней слушать… Впрочем, постойте, пожалуй лучше без халата. Нет, подайте халат, так будет лучше.
Певица.
Ирида, я томлюсь, меня страданье губит,
Меня ваш строгий взгляд пронзил, как острый меч.
Когда вы мучите того, кто вас так любит,
Сколь вы страшны тому, кто гнев ваш смел навлечь!
Г-н Журден.
По-моему, это довольно заунывная песня, от нее ко сну клонит. Я бы вас попросил сделать ее чуть-чуть веселее.
Учитель музыки.
Мотив должен соответствовать словам, сударь.
Г-н Журден.
Меня недавно обучили премилой песенке. Погодите… сейчас-сейчас… Как же это она начинается?
Учитель танцев.
Право, не знаю.
Г-н Журден.
Там еще про овечку говорится.
Учитель танцев.
Про овечку?
Г-н Журден.
Да, да. Ах, вот!
(Поет.)
Жанетту я считал
И доброй и прекрасной,
Жанетту я считал овечкою, но, ах!
Она коварна и опасна,
Как львица в девственных лесах!
Правда, славная песенка?
Учитель музыки.
Еще бы не славная!
Учитель танцев.
И вы хорошо ее поете.
Г-н Журден.
А ведь я музыке не учился.
Учитель музыки.
Вам бы хорошо, сударь, поучиться не только танцам, но и музыке. Эти два рода искусства связаны между собой неразрывно.
Учитель танцев.
Они развивают в человеке чувство изящного.
Г-н Журден.
А что, знатные господа тоже учатся музыке?
Учитель музыки.
Конечно, сударь.
Г-н Журден.
Ну, так и я стану учиться. Вот только не знаю когда: ведь, кроме учителя фехтования, я еще нанял учителя философии, – он должен нынче утром начать со мной заниматься.
Учитель музыки.
Философия – материя важная, но музыка, сударь, музыка…
Учитель танцев.
Музыка и танцы… Музыка и танцы – это все, что нужно человеку.
Учитель музыки.
Нет ничего более полезного для государства, чем музыка.
Учитель танцев.
Нет ничего более необходимого человеку, чем танцы.
Учитель музыки.
Без музыки государство не может существовать.
Учитель танцев.
Без танцев человек ничего не умел бы делать.
Учитель музыки.
Все распри, все войны на земле происходят единственно от незнания музыки.
Учитель танцев.
Все людские невзгоды, все злоключения, коими полна история, оплошности государственных деятелей, ошибки великих полководцев, – все это проистекает единственно от неумения танцевать.
Г-н Журден.
Учитель музыки.
Война возникает из-за несогласия между людьми, не правда ли?
Г-н Журден.
Учитель музыки.
А если бы все учились музыке, разве это не настроило бы людей на мирный лад и не способствовало бы воцарению на земле всеобщего мира?
Г-н Журден.
И то правда.
Учитель танцев.
Когда человек поступает не так, как должно, будь то просто отец семейства, или же государственный деятель, или же военачальник, про него обыкновенно говорят, что он сделал неверный шаг, не правда ли?
Г-н Журден.
Да, так говорят.
Учитель танцев.
А чем еще может быть вызван неверный шаг, как не неумением танцевать?
Г-н Журден.
Да, с этим я тоже согласен. Вы оба правы.
Учитель танцев.
Все это мы говорим для того, чтобы вы себе уяснили преимущества и пользу танцев и музыки.
Г-н Журден.
Теперь я понимаю.
Учитель музыки.
Угодно вам ознакомиться с нашими сочинениями?
Г-н Журден.
Учитель музыки.
Как я вам уже говорил, это давнишняя моя попытка выразить все страсти, какие только способна передать музыка.
Г-н Журден.
Прекрасно.
Учитель музыки (певцам) .
Пожалуйте сюда.
(Г-ну Журдену.) Вы должны вообразить, что они одеты пастушками.
Г-н Журден.
И что это всегда пастушки?! Вечно одно и то же.
Учитель танцев.
Когда говорят под музыку, то для большего правдоподобия приходится обращаться к пасторали. Пастухам испокон веку приписывали любовь к пению; с другой стороны, было бы весьма ненатурально, если бы принцы или мещане стали выражать свои чувства в пении.
Г-н Журден.
Ладно, ладно. Посмотрим.
Музыкальный диалог
Певица и два певца.
Певица.
Сердца в любовном упоенье
Всегда встречают тысячи помех.
Любовь приносит нам и счастье и томленье.
Недаром есть такое мненье,
Что нам милей всего – не знать любви утех.
Первый певец.
Нет, нам всего милей та радость без конца,
Которая сердца
Любовников сливает.
Блаженству на земле без страсти не бывать.
Любовью кто пренебрегает,
Тому и счастья не знавать.
Второй певец.
Первый певец.
О, сердца дрожь!
Певица.
О, страсть во взорах!
Второй певец.
Сплошная ложь!
Первый певец.
Тот миг мне дорог!
Певица.
Они полны утех!
Второй певец.
Я презираю всех!
Первый певец.
О, не сердись, забудь свой гнев безмерный!
Певица.
Мы приведем тебя сейчас
К пастушке любящей и верной.
Второй певец.
Увы! Достойных нет средь вас!
Певица.
Я иду на испытанье, -
Вот тебе моя любовь.
Второй певец.
Кто поручится заранее,
Что не быть обману вновь?
Певица.
Тот, кто верен, пусть докажет
Свой сердечный нежный пыл.
Второй певец.
Небо пусть того накажет,
Кто постыдно изменил.
Все трое вместе
Над нами пламенея,
Любви горит венец.
Слиянье двух сердец,-
Что может быть милее?
Г-н Журден.
И это все?
Учитель музыки.
Г-н Журден.
По-моему, ловко закручено. Кое-где попадаются очень занятные словечки.
Учитель танцев.
А теперь моя очередь: я вам предложу небольшой образчик самых изящных телодвижений и самых изящных поз, из каких только может состоять танец.
Г-н Журден.
Опять пастухи?
Учитель танцев.
Это уж как вам будет угодно.
(Танцовщикам.) Начинайте.
Балет.
Четыре танцовщика по указаниям учителя танцев делают различные движения и исполняют всевозможные па.
Действие второе
Явление первое
Г-н Журден, учитель музыки, учитель танцев.
Г-н Журден.
Очень даже здорово: танцоры откалывают лихо.
Учитель танцев.
А когда танец идет под музыку, то впечатление еще сильнее. Мы сочинили для вас балет; вы увидите, сколь это очаровательно.
Г-н Журден.
Он понадобится мне сегодня же: особа, в честь которой я все это устраиваю, должна пожаловать ко мне на обед.
Учитель танцев.
Все готово.
Учитель музыки.
Одного, сударь, недостает: такой особе, как вы, со всем вашим великолепием, с вашей склонностью к изящным искусствам, непременно нужно давать у себя концерты по средам или же по четвергам.
Г-н Журден.
А у знатных господ бывают концерты?
Учитель музыки.
Разумеется, сударь.
Г-н Журден.
Тогда и я начну давать. И хорошо это получится?
Учитель музыки.
Г-н Журден.
Хорошо бы еще морскую трубу. Я ее очень люблю, она приятна для слуха.
Учитель музыки.
Предоставьте все нам.
Г-н Журден.
Смотрите не забудьте прислать певцов, чтоб было кому петь во время обеда.
Учитель музыки.
У вас ни в чем недостатка не будет.
Г-н Журден.
Главное, чтоб хорош был балет.
Учитель музыки.
Останетесь довольны, особенно некоторыми менуэтами.
Г-н Журден.
А, менуэт – это мой любимый танец! Поглядите, как я его танцую. Ну-ка, господин учитель!
Учитель танцев.
Извольте, сударь, надеть шляпу.
Г-н Журден берет шляпу своего лакея и надевает ее поверх ночного колпака. Учитель танцев берет г-на Журдена за руку и, напевая менуэт, танцует вместе с ним.
Ла-ла-ла, ла-ла-ла,
ла-ла-ла-ла, ла-ла-ла,
ла-ла-ла, ла-ла-ла,
ла-ла-ла, ла-ла-ла,
ла-ла-ла, ла-ла.
Пожалуйста, в такт.
Ла-ла-ла, ла-ла.
Колени не гнуть.
Ла-ла-ла.
Плечами не дергать.
Ла-ла, ла-ла-ла-ла, ла-ла, ла-ла.
Не растопыривать рук.
Ла-ла-ла, ла-ла.
Голову выше.
Носки держать врозь.
Ла-ла-ла.
Корпус прямей.
Г-н Журден.
Учитель танцев.
Лучше нельзя.
Г-н Журден.
Кстати, научите меня кланяться маркизе, мне это скоро понадобится.
Учитель танцев.
Кланяться маркизе?
Г-н Журден.
Да. Ее зовут Дорименой.
Учитель танцев.
Позвольте вашу руку.
Г-н Журден.
Не нужно. Вы только покажите, а я запомню.
Учитель танцев.
Если вы желаете, чтоб это был поклон весьма почтительный, то прежде отступите назад и поклонитесь один раз, затем подойдите к ней с тремя поклонами и в конце концов склонитесь к ее ногам.
Г-н Журден.
А ну, покажите.
Учитель танцев показывает.
Явление второе
Г-н Журден, учитель музыки, учитель танцев, лакей.
Лакей. Сударь, учитель фехтования пришел.
Г-н Журден.
Скажи, пусть войдет и начинает урок.
(Учителю музыки и учителю танцев.)
А вы поглядите, как это у меня выходит.
Явление третье
Г-н Журден, учитель фехтования, учитель музыки, учитель танцев и лакей с двумя рапирами.
Учитель фехтования (берет у лакея две рапиры и одну из них подает г-ну Журдену) .
Прошу вас, сударь: поклон. Корпус прямо. Легкий упор на левое бедро. Не надо так расставлять ноги. Обе ступни на одной линии. Кисть руки на уровне бедра. Конец рапиры прямо против плеча. Не надо так вытягивать руку. Кисть левой руки на высоте глаза. Левое плечо назад. Голову прямо. Взгляд уверенный. Выпад. Корпус неподвижен. Парируйте квартой и отходите с тем же парадом. Раз, два. В позицию. Уверенно начинайте снова. Шаг назад. Когда делаете выпад, нужно, чтобы рапира выносилась вперед, а тело, сколько можно, было защищено от удара. Раз, два. Прошу вас: парируйте терсом и отходите с тем же парадом. Выпад. Корпус неподвижен. Выпад. Становитесь в позицию. Раз, два. Начинайте сызнова. Шаг назад. Защищайтесь, сударь, защищайтесь! (С криком: «Защищайтесь!» несколько раз колет г-на Журдена.)
Г-н Журден.
Учитель музыки.
Вы делаете чудеса.
Учитель фехтования .
Как я вам уже говорил: весь секрет фехтования заключается в том, чтобы, во-первых, наносить противнику удары, а во-вторых, чтобы самому таковых не получать, и вы никогда их не получите, если, как я это вам прошлый раз доказал путем наглядного примера, научитесь отводить шпагу противника от своего тела, а для этого нужно только легкое движение кисти руки – к себе или от себя.
Г-н Журден.
Стало быть, эдаким манером каждый человек, даже и не из храбрых, может наверняка убить другого, а сам останется цел?
Учитель фехтования.
Конечно. Разве я вам это не доказал наглядно?
Г-н Журден.
Доказали.
Учитель фехтования.
Отсюда ясно, какое высокое положение мы, учителя фехтования, должны занимать в государстве и насколько наука фехтования выше всех прочих бесполезных наук, как, например, танцы, музыка и…
Учитель танцев.
Но-но, господин фехтмейстер! Отзывайтесь о танцах почтительно.
Учитель музыки.
Будьте любезны, научитесь уважать достоинства музыки.
Учитель фехтования.
Да вы просто забавники! Как можно ставить ваши науки на одну доску с моей?
Учитель музыки.
Подумаешь, важная птица!
Учитель танцев.
Напялил нагрудник, чучело!
Учитель фехтования.
Берегитесь, плясунишка, вы у меня запляшете не как-нибудь, а вы, музыкантишка, запоете ангельским голоском.
Учитель танцев.
А я, господин драчунишка, научу вас, как нужно драться.
Г-н Журден (учителю танцев) .
Да вы спятили! Затевать ссору с человеком, который все терсы и кварты знает как свои пять пальцев и может убить противника путем наглядного примера?
Учитель танцев.
Плевать я хотел на его наглядный пример и на все его терсы и кварты.
Г-н Журден (учителю танцев) .
Полно, говорят вам!
Учитель фехтования (учителю танцев) .
Ах, вы вот как, нахальная пигалица!
Г-н Журден.
Успокойтесь, любезный фехтмейстер!
Учитель танцев (учителю фехтования) .
Ах, вот вы как, лошадь ломовая!
Г-н Журден.
Успокойтесь, любезный танцмейстер!
Учитель фехтования.
Мне только до вас добраться…
Г-н Журден (учителю фехтования) .
Учитель танцев.
Мне только до вас дотянуться…
Г-н Журден (учителю танцев) .
Будет вам!
Учитель фехтования.
Я уж вас отколошмачу!
Г-н Журден (учителю фехтования) .
Ради бога!
Учитель танцев.
Я вас так вздую…
Г-н Журден (учителю танцев) .
Учитель музыки.
Нет уж, позвольте, мы его выучим хорошему тону.
Г-н Журден (учителю музыки) .
Боже мой! Да перестаньте!
Явление четвертое
Учитель философии, г-н Журден, учитель музыки, учитель танцев, учитель фехтования, лакей.
Г-н Журден.
А, господин философ! Вы как раз вовремя подоспели с вашей философией. Помирите как-нибудь этих господ.
Учитель философии.
В чем дело? Что случилось, господа?
Г-н Журден.
Повздорили из-за того, чье ремесло лучше, переругались и чуть было не подрались.
Учитель философии.
Полноте, господа! Как можно доводить себя до такой крайности? Разве вы не читали ученого трактата Сенеки о гневе? Что может быть более низкого и более постыдного, чем эта страсть, которая превращает человека в дикого зверя? Все движения нашего сердца должны быть подчинены разуму, не так ли?
Учитель танцев.
Помилуйте, сударь! Я преподаю танцы, мой товарищ занимается музыкой, а он с презрением отозвался о наших занятиях и оскорбил нас обоих!
Учитель философии.
Мудрец стоит выше любых оскорблений. Лучший ответ на издевательства – это сдержанность и терпение.
Учитель фехтования.
Они имеют наглость сравнивать свое ремесло с моим!
Учитель философии.
Это ли повод для волнения? Из-за суетной славы и из-за положения в обществе люди не должны вступать между собою в соперничество: чем мы резко отличаемся друг от друга, так это мудростью и добродетелью.
Учитель танцев.
Я утверждаю, что танцы – это наука, заслуживающая всяческого преклонения.
Учитель музыки.
А я стою на том, что музыку чтили во все века.
Учитель фехтования.
А я им доказываю, что наука владеть оружием – это самая прекрасная и самая полезная из всех наук.
Учитель философии.
Позвольте, а что же тогда философия? Вы все трое – изрядные нахалы, как я погляжу: смеете говорить в моем присутствии такие дерзости и без зазрения совести называете науками занятия, которые не достойны чести именоваться даже искусствами и которые могут быть приравнены лишь к жалким ремеслам уличных бортов, певцов и плясунов!
Учитель фехтования.
Молчать, собачий философ!
Учитель музыки.
Молчать, педант тупоголовый!
Учитель танцев.
Молчать, ученый сухарь!
Учитель философии.
Ах вы, твари эдакие…
(Бросается на них, они осыпают его ударами.)
Г-н Журден.
Господин философ!
Учитель философии.
Мерзавцы, подлецы, нахалы!
Г-н Журден.
Господин философ!
Учитель фехтования.
Гадина! Скотина!
Г-н Журден.
Учитель философии.
Г-н Журден.
Господин философ!
Учитель танцев.
Ослиная голова!
Г-н Журден.
Учитель философии.
Г-н Журден.
Господин философ!
Учитель музыки.
Убирайся к черту, нахал!
Г-н Журден.
Учитель философии.
Жулики, прощелыги, продувные бестии, проходимцы!
Г-н Журден.
Господин философ! Господа! Господин философ! Господа! Господин философ!
Все учителя уходят, продолжая драться.
